«Государственная Третьяковская галерея» выпуск от 29 декабря 1967 года
	оформление П.Смоляков, А.Шагин цвет многоцветная зубцовка 12 × 12¼, комбинированная размер 37 × 52 мм тираж 3 000 000 способ печати автотипия бумага обычная Каталоги: ЦФА 3592 Ст.коллекция 3501 Michel 3452 Scott 3427 Yvert Серия: 9 марок

Врубель Михаил Александрович (1856 - 1910) - «Царевна-лебедь», 1900 год
Русская школа. Холст, масло
Размеры: 142.5 × 93.5 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва, Россия

---

    В конце 1890 годов с частной оперой Саввы Мамонтова, где пела Надежда Забела, активно сотрудничал уже тогда известный композитор Римский-Корсаков. Одна за другой на сцене театра были поставлены его произведения «Садко», «Царская невеста», «Сказка о царе Салтане». Надежда Ивановна выступала в заглавных ролях и вскоре стала любимой певицей композитора. Сам Врубель не оставался в стороне от всего этого. Савва Мамонтов привлек его к постановкам в качестве театрального художника. Чета Врубелей и композитор крепко подружились. Эта поразительная по своей красоте картина – плод их дружбы. Надежда Ивановна Забела снискала большой успех в роли Царевны-Лебедь в спектакле «Сказка о царе Салтане». Ее фотоизображение в театральном костюме, подаренное композитору, подтолкнуло художника к созданию этого романтического полотна. И не смотря на то, что в произведении звучит театральность, художнику удалось создать удивительный проникновенный образ хрупкого и нездешнего существа, заброшенного в наш реальный и жестокий мир. Подавляющее большинство критиков отмечали «нематериальность» живописной материи, непонятно каким образом выраженную художником.

    В самую глубину твоей души заглядывают широко открытые чарующие очи царевны. Она словно все видит. Поэтому так печально и чуть-чуть удивленно приподняты собольи брови, сомкнуты губы. Кажется, она готова что-то сказать, но молчит.

    Мерцают бирюзовые, голубые, изумрудные самоцветные камни узорчатого венца-кокошника, и мнится, что это трепетное сияние сливается с отблеском зари на гребнях морских волн и своим призрачным светом словно окутывает тонкие черты бледного лица, заставляет оживать шелестящие складки полувоздушной белой фаты, придерживаемой от дуновения ветра девичьей рукой. Перламутровый, жемчужный свет излучают огромные белоснежные, но теплые крылья. За спиной Царевны-Лебеди волнуется море. Мы почти слышим мерный шум прибоя о скалы чудо-острова, сияющего багровыми, алыми приветливыми волшебными огнями.

    Горящие оранжевые окна абстрактного дворца, стоящего на заднем плане, напоминают о том, что они по своему существу являются элементами театрального задника, перенесенного Врубелем на полотно. Пышный декоративный кокошник Царевны-Лебедь перекочевал на картину прямо с головы Забелы – Лебедя из оперы Римского-Корсакова. Оперения одеяния, на котором играют сполохи заходящего солнца лишний раз доказывают нам – насколько виртуозно владел художник палитрой и кистью. Переливающиеся краски, тончайшие переходы серого и розового цветов делают это произведение почти реально «звучащим» - «звучащим» неземной музыкой.

    Но при всем своем неземном звучании реалистические детали на картине, вроде серебристой оторочки на одеянии, приближают к нам образ изображенной Врубелем романтической героини. И это, по существу, и есть прорыв в нездешнее, к которому призывали символисты.