«Шедевры государственного Эрмитажа. Немецская живопись» выпуск от 10 ноября 1983 года
	оформление Г.Комлев цвет многоцветная зубцовка 12¼ × 11¾, комбинированная размер 52 × 37 мм тираж 2 000 000 способ печати офсет бумага мелованная с лаковым покрытием Каталоги: ЦФА 5453 Ст. коллекция 5385 Michel 5333 Scott 5203 Yvert Серия: 5 марок и блок

Шенфельд Иоганн (1609—1682/83). «Похищение сабинянок»
Немецская школа. Холст, масло.
Размеры: 99 на 164 сантиметра.
Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия

---

Происхождение: В Эрмитаж поступила до 1790 года.

---

    В основе сюжета — легенда из истории Древнего Рима (Тит Ливий, I, 9; Плутарх, II, 14). При основании города его жителями были только мужчины, а соседние племена, считавшие римлян коварными и жестокими, не позволяли своим женщинам заключать с ними брачные союзы. Ромул — первый царь Рима — устроил праздник, на который пригласил соседей — сабинян. В разгар веселья римские юноши похитили сабинских девушек. Сабиняне поклялись отомстить и, собрав войско, двинулись на вероломных римлян. Во время сражения сабинянки, ставшие женами римлян, бросились на поле боя и помирили враждующих.

    Сцена трактована в картине взволнованно-динамично. Неровный, беспокойный свет, луч которого дробит изображение, некоторая балетная легкость движений, элемент иррациональности в контрасте преувеличенных объемов фигур переднего и роящихся бесплотных фигур заднего плана создают настроение жутковатой и радостной театральности. Введение элементов необычной, уходящей за пределы поля картины архитектуры, заставляющей вспомнить фантазии Пиранези, и скульптуры, странным образом динамически и эмоционально участвующей в действии, усиливает этот эффект. Очевидно, полотно относится к началу итальянского периода творчества Шенфельда, когда он работал в Риме. В живописи чувствуется влияние художников римского барокко, в первую очередь, Пьетро да Кортона. Главная группа слева повторяет скульптуру Джованни да Болонья «Похищение Прозерпины», а группа в центре — «Похищение Деяниры». В композиции и трактовке фигур переднего плана ощущается конструктивная ясность классицизма в духе Никола Пуссена.